В 1881 году, после смерти Масамото, Кано вновь остался без учителя. На этот раз
он отправился учиться к Цунэтоси Ийкубо (1835-1889) из Кито-рю. Родословная
Кито-рю уходит к середине семнадцатого века. Во времена Кано Кито-рю
сосредотачивалась, в первую очередь, на нагэ-вадза, техниках броска. Как стиль,
так и содержание обучения в Кито-рю существенно отличались от принципов Тэнсин
Синъе-рю, и Кано был очень рад познакомиться с новым подходом к дзю-дзюцу. Хотя
Ийкубо было уже за пятьдесят, он продолжал вести занятия в течение целого дня и
по-прежнему превосходил своих молодых учеников в рандори. Вероятно, это был
самый искусный мастер боевых искусств из всех, у кого Кано доводилось учиться
(в своих воспоминаниях Кано говорит: "У мастера Фукуды я научился тому,
какой должна быть работа моей жизни, у мастера Масамото я научился тонкой
природе ката, у мастера Ийкубо я освоил множество приемов и научился важности
своевременности").
Посвящая тренировкам все вечера, Кано не менее усердно погружался днем в книги,
получая в Токийском университете отличные оценки. Кано закончил Токийский
университет в 1881 году, но остался там для дальнейшего обучения еще на год.
Летом 1882 года он получил диплом преподавателя литературы, что в те времена
делало его преподавателем высшей интеллектуальной элиты японского общества.
Доктор Кано решил продолжить образование в школе пэров, что в будущем открывало
ему перспективу карьеры государственного служащего. Но увлечение дзю-дзюцу,
ставшее делом жизни, изменило его судьбу. В феврале 1882 года он
перебрался в Эйсе-дзи, небольшой буддийский храм секты Дзедо в районе Симо-тани
города Токио. Там, в возрасте двадцати двух лет, он основал Кодокан,
"Институт Изучения Пути".
Свое время Кано делил между буддийской практикой и научной работой. Большую
часть дня он проводил со своими учениками в храме, где ел, шил и ремонтировал
одежду для тренировок, проводил беседы и занятия. Одновременно ему приходилось
выполнять функции преподавателя знаменитого лицея Гекусюин, в котором учились
дети привилегированных особ. Занятия начинались ранним утром. Вторую половину
дня Кано посвящал Дзюдо, затем делал записи и готовил план на следующий день,
переводил с иностранных языков, засиживаясь иногда далеко за полночь.
Кано уже давно был влюблен в дзю-дзюцу и верил, что его необходимо сохранить
как культурную драгоценность Японии; однако он был убежден и в том, что
дзю-дзюцу следует приспособить к современным условиям. Он чувствовал, что
основополагающие принципы дзю-дзюцу следует систематизировать в форме Кодокан Дзюдо,
дисциплины разума и тела, воспитывающей мудрость и добродетельную жизнь.
Будучи последователем самурайских традиций, Кано в своих теоретических
разработках отталкивался от идей дзэнского патриарха восемнадцатого века
Такуана, изложенных в двух секретных трактатах, переданных основателям школы
Кито-рю. Такуан утверждал, что победа может быть достигнута сочетанием
твердости духа и концентрации воли с естественной свободой движений. Внутренняя
"пустота", рассеянное сознание, не сконцентрированное ни на чем,
непоколебимое спокойствие, предельное самообладание - качества, обеспечивающие
успех в борьбе. Сравнивая дзю-дзюцу с Хи-наянои, "малой колесницей" с
ограниченным размахом, он уподобил Кодокан Дзюдо Махаяне, "великой
колеснице", охватывающей как личность, так и общество в целом. "Если
труд человеческого существа не приводит к благу общества,- говорил Кано,- жизнь
этого человека тщетна". Что же касается термина Дзюдо, который означает
"путь мягкости", то он существовал уже несколько столетий. Некоторые
старые тексты, к примеру, определяют Дзюдо как "путь, который следует
течению вещей", что истолковывается в Кодокан Дзюдо как "наиболее
эффективное использование энергии".
В течение первой половины 1883 года Ийкубо продолжал обучать Кано и по-прежнему
одерживал над ним верх. Наконец, однажды Кано уловил ключевой момент дзюдо:
"Если партнер тянет, я толкаю; если он толкает, я тяну". С этого
времени он смог соревноваться со своим учителем на равных.
Хотя осенью 1883 года Ийкубо даровал ему право преподавания в Кито-рю, Кано все
еще было трудно привлекать учеников из-за молодости и недостатка должного
тренерского опыта.
В 1883 году у него формально зарегистрировалось всего лишь 8 учеников, а на
следующий год их было10.
К 1885 году число желающих обучаться у него возросло до 54 человек, к нему
обратились даже несколько иностранцев.
В 1886 году Кано переехал в Фудзи-ми-те, и там ему удалось построить прекрасное
здание на 40 матов. В додзе при Фудзи-ми-те ученики с уровнями дан впервые
начали носить черные пояса как знак своего статуса.
Многие школы старых стилей, подобные Синдо Рокуго Кай, объединялись, чтобы
противостоять Кодокан Дзюдо, но такие организации просто не могли сравниться с
подробно продуманной и тщательно спланированной системой Кано.
К 1889 году, когда Кано вновь перебрался в район Ками-Нибан-те, у него уже было
более полутора тысяч постоянных учеников и несколько отделений Кодокана в
разных частях Токио. Кодокан Дзюдо уверенно прокладывал свой путь к выдающемуся
положению в мире боевых искусств современной Японии. В августе 1889 года Кано
оставил свой пост в Гакусюин и, по требованию Императорского хозяйственного
агентства, готовился предпринять длительное путешествие по образовательным
заведениям Европы. Оставив своих старших учеников Сайго и Томиту во главе
Кодакана, в сопровождении еще одного официального лица из Императорского
хозяйственного агентства он отплыл из Иокогамы 15 сентября 1889 года.
Сделав недолгую остановку в Шанхае, они прибыли в Марсель в октябре. В течение
следующего года Кано посетил Лион, Париж, Брюссель, Берлин, Вену, Копенгаген,
Стокгольм, Амстердам, Гаагу, Роттердам и Лондон, а на обратном пути остановился
в Каире, чтобы увидеть пирамиды. Самым сильным впечатлением Кано за время
путешествия стало огромное число церквей и соборов, и тогда он впервые осознал,
что религия обладала в европейском обществе всепроникающей силой. Поразила Кано
и бережливость европейцев, старающихся ничего не терять впустую. Такая
добродетель, распространенная в других странах, вновь подтвердила одно из
основных убеждений Кано: в дзюдо, как и в повседневной жизни, человек должен
стремиться к наиболее эффективному использованию предметов и энергии.
В целом, Кано был чрезвычайно доволен своей первой поездкой в Европу и
чувствовал, что японцы и европейцы вполне могут сотрудничать на дружественной
основе.
После посещения Египта в компании англичанина, француза, голландца, швейцарца и
австрийца, Кано с гордостью рассказывал своим друзьям в Японии, что он один
смог взобраться на вершину пирамиды и спуститься вниз без посторонней помощи и
передышек. Во время долгого путешествия домой Кано беседовал с попутчиками о
Дзюдо и демонстрировал им его действенность. На корабле служил очень сильный
русский матрос, и ради развлечения был устроен бой между ним и Кано. Матрос
быстро взял Кано в крепкий захват, и мастеру Дзюдо удалось на лету изобрести
новый прием - наполовину коси-нагэ, наполовину сэой-наге - и одолеть своего
противника броском. Больше всего толпу наблюдающих поразило не то, что такой
маленький человек смог одолеть такого огромного, но то, что Кано удерживал
матроса таким образом, чтобы тот не получил повреждений, ударившись о палубу.
Кано вернулся в Японию в середине января 1891 года; его путешествие длилось
шестнадцать месяцев.
В 1891 году Кано, которому исполнился 31 год, решил, что пора обзавестись
семьей, и, после поисков подходящей партии с помощью старших, женился в августе
того же года на Сумако Такэдзоэ. Увы, уже в следующем месяце Кано пришлось
покинуть жену и принять должность директора Пятой высшей школы в отдаленном
Кумамото. Как обычно, нововведения в образовании медленно доходили до
провинциальных районов, поэтому Кано рассматривал свою работу в Пятой высшей
школе как особое испытание. Бюджет ее был мизерным, хозяйство скудным, а
учителя - недостаточно подготовленными. Не было в ней и додзе. В отсутствие
средств на его постройку, Кано и его ученики вынуждены были заниматься прямо
под открытым небом. В 1893 году Кано вернулся в Токио и занял пост директора
Первой высшей школы, а немногим позже - ту же должность в Токийском
педагогическом училище. Теперь он смог воссоединиться со своей женой, и в конце
года у него родился первый ребенок, девочка. У этой супружеской пары было
восемь детей - пять девочек и три мальчика.
На следующий год в Сима То-мидзака-тё был выстроен прекрасный додзё на сто
матов, и тогда впервые была назначена небольшая оплата за обучение (в течение
всей жизни Кано оплата занятий в Кодокане оставалась вполне приемлемой
благодаря поддержке множества щедрых покровителей). Во время русско-японской
войны 1904-1905 годов многие старшие воспитанники Кодокана, включая генерала
Хиросэ и адмирала Асано, погибли в боях. Кано предостерегал своих
соотечественников от ложной самоуверенности после неожиданных побед Японии над
Китаем и Россией. Китай, отягощенный безнадежно продажным имперским двором и
устаревшей армией, терпел поражение изнутри; Россия была не способна в дос-
таточной мере снабжать отдаленный Дальний Восток войсками и боевой техникой,
но, если бы война велась поближе к Москве, ее результаты могли бы быть
совершенно противоположными. "Война никогда не идет на пользу, - писал
Кано, - и непрерывные сражения рано или поздно приводят к поражению". В
1906 году Кодокан вновь расширяется; на сей раз он переезжает в додзё на двести
семь матов в районе Симо-Томисака-тё. Примерно в то же время стандартом
становится дзю-до-ги (форменная одежда дзюдо) в том виде, в каком она известна
нам сегодня (прежде брюки часто были очень короткими, а куртки шились по самым
разным образцам). В 1908 году японский парламент принимает закон об
обязательном обучении кэн-до или дзюдо в средних школах. Широта взглядов Кано
на проблемы физического воспитания не позволяла ему замыкаться в рамках одного,
хотя и любимого, вида спорта. Заслугой этого человека является создание
Легкоатлетического союза Японии, позднее вошедшего в Международную федерацию
легкой атлетики. Появление в 1911 году Японской ассоциации любительского спорта
также обязано усилиям доктора Кано. В 1909 году Кано избирается первым японским
представителем в Международном Олимпийском Комитете. Хотя Кано был предельно
добросовестным членом этого комитета и в конце концов добился проведения
Олимпийских Игр 1940 года в Токио, он занимал довольно неоднозначную позицию по
отношению к введению Кодокан Дзюдо в программу Олимпийских
Игр. Как уже упоминалось, Кано был глубоко обеспокоен возрастанием значения
спортивных побед и боялся, что олимпийское дзю-до может стать орудием
национализма. Разумеется, он одобрял открытые международные турниры, но не хотел,
чтобы они стали формой противостояния между различными странами и мерилом
расового превосходства (дзю-до вошло в список олимпийских видов спорта лишь в
1964 году, спустя много лет после смерти Кано, и следует признать, что
демонстрируемое на Олимпиадах дзю-до имело мало общего с исходными идеалами
Кодокан Дзю-до).
С 1910 по 1920 годы Кано неутомимо продолжал преподавание и поездки. В возрасте
шестидесяти лет он покинул пост директора Токийского высшего педагогического
училища и отправился в длительное путешествие по Европе и Соединенным Штатам.
Большое землетрясение в Канто в 1923 году пощадило Кодокан и не причинило ему
серьезных повреждений, поэтому поездки и лекции Кано продолжались. Помимо
прочего, он выступил с речью "Необходимость английского образования в
современном международном обществе". Последние двадцать пять лет жизни
Кано прошли в почти непрерывных путешествиях по родине и за границей. За свою
жизнь он тринадцать раз пересек океан и посетил четыре континента. Несмотря на
непрестанные сложные поездки, Кано никогда не жаловался на усталость; ему не
нравилось слышать фразу "Оцукарэ-сама дэсита" ("Вы, должно быть,
устали?"), и, возвращаясь из очередного путешествия, он отмахивался от
любого подобного приветствия. , Кано любил жизнь. Он наслаждался хорошей кухней
и приятными напитками Востока и Запада (но ненавидел курение; он мог отказаться
от присутствия на банкете, на котором было разрешено курить). Полный энтузиазма
каллиграф и заядлый игрок в сякухати, Кано покровительствовал традиционным японским
искусствам, в частности классической музыке и танцу. Ему очень нравились
серьезные беседы о внутренних и международных делах, и нередко споры в его
кабинете в Кодокане затягивались далеко за полночь.
Нет ничего неожиданного в том, что при таком непоседливом образе жизни Кано
скончался во время путешествия. В 1938 году Кано отправился в Каир на заседание
Олимпийского Комитета, на котором обсуждалась организация Олимпийских Игр 1940
года в Токио (в конце концов, эта Олимпиада была сорвана из-за начала Второй
мировой войны). Европейские представители предлагали провести Игры в августе,
но Кано предложил сентябрь: "В августе в Японии очень жарко и влажно.
Японцы, которые привыкли к такой удушливой жаре, получат решающее преимущество
перед спортсменами других стран".
Возвращаясь в Токио на судне "Хикава-мару", Кано заболел и тихо
скончался 4 мая 1938 года, в возрасте семидесяти восьми лет.
Жизнь и учение Кано лучше всего
отражаются словами, которые он писал, создавая Кодокан Дзю-до: "Учение
одного добродетельного человека способно повлиять на многих; то, что было
хорошо усвоено одним поколением, будет передано сотням поколений".
Источник: rubin-judo.narod.ru
|
