Для рыцарей на государственной службе бывает сложно заниматься делами казначейства. Это происходит потому, что непривычно и трудно человеку рядовых способностей и возможностей оплачивать расходы господина и при этом не обидеть никого из служащих в поместье, поселян, живущих вокруг замка, и крестьян в деревнях. Когда вы думаете только о соблюдении интересов своего господина, страдают его приближенные, те, кто внизу.
Если же вы стараетесь доставить удовольствие тем, кто внизу, страдают финансы хозяина. Любая крайность порождает проблему.
К тому же не имеет значения, каким ловким и способным может быть воин от рождения, он все равно подвержен вирусу жадности. В силу этого, если кто-либо свободно распоряжается финансированием расходов своего господина, выделяя их персоналу владения и управляя вложением денег, он может со временем зазнаться и захотеть прославить себя и повысить свой статус. Тогда он хитроумно присваивает деньги господина, строит шикарный дом, обставляет его античной мебелью и принимает с щедростью гостей. Таких казначеев называют вороватыми министрами или министрами-ворами.
И далее, допустим, что кто-нибудь создает новый свод правил и наставлений, отличный от эталонов прежних поколений. Он утверждает, что делается это в интересах господина, и не признает, что новый кодекс создает трудности для всего хозяйства поместья; требует выполнения непомерных обязанностей от горожан и обременяет крестьян в деревнях высокими налогами, не думая, как плохо это отразится на крестьянах в будущем, а руководствуясь сиюминутной выгодой и заботясь только о немедленном доходе. Он приписками увеличивает по меньшей мере вдвое число проницательных старцев и чиновников во владении, согласных с этим, и добивается незаконных повышений окладов и премий в их учреждениях. Если новый свод законов признают непрофессиональным и неэффективным, он спишет все на ошибки в переписи вышеупомянутых старцев и чиновников, укрывшись в их тени, дабы избежать какой-либо ответственности и осуждения, показывая этим, что не испытывает сам никакого беспокойства. Деятелей, подобных этому персонажу, называют министрами-вымогателями.
Если же министр вороват, даже хотя он и крадет у своего господина и ведет себя неподобающим рыцарю образом, когда его покарают небеса, и вор будет брошен на произвол судьбы, он потеряет свою жизнь. Когда такая личность терпит крах, проблема разрешается - банкрот не может более причинять другим затруднения и беспокойство, он перестает быть помехой властям или позором нации.
Что же до министра-вымогателя, то он создает проблемы для всех. Потому что инициирует непоправимые действия, которые реально мешают национальному правительству, даже если он не преследует цели личного обогащения; тем не менее его преступление еще тяжелее. Вот почему древние мудрецы говорили: "Лучше иметь вороватого министра, чем министра-вымогателя".
Казалось бы, для рыцаря не может быть ничего более позорного, чем получить репутацию вороватого министра, но, исходя из смысла вышеприведенной цитаты, самое тяжкое преступление - стать министром-вымогателем. Следовательно, если наказанием для вороватого министра определяют обезглавливание, для министра-вымогателя карой должно стать четвертование.
Это соответствовало действительности, потому что в старые времена министры-вымогатели и вороватые министры различались так, что в народе привыкли говорить: вороватый министр лучше министра-вымогателя. В наше время министры-вымогатели также поступают подобно вороватым министрам: стараются создать видимость заботы об интересах сюзерена, в то время как исподтишка тратят доходы владения на свои личные нужды. Они министры-вымогатели и вороватые министры в одном лице одновременно; они просто бандиты. Какого вида наказания заслуживают подобные преступники? Даже трудно сказать.